Опубликовано в журнале "Финансовый менеджмент" №4 год - 2017
Луценко С.И.,
ведущий эксперт Контрольного управления
Президента Российской Федерации
Автор рассматривает организационные и экономические особенности компании. Существует ряд описательных теорий (моделей) компаний. В статье была предпринята попытка объединить их. Автор предлагает модель командного блага, которая, используя существующие корпоративные модели, встраивает их в определенную универсальную модель. Модель корпоративного управления построена на принципах взаимного сотрудничества и фидуции (доверия) между заинтересованными участниками (собственником и руководителем) в отношении стратегической цели (приоритеты развития). Активная роль при построении модели корпоративного управления отводится акционеру. Деятельность современной корпорации подчинена служению не только интересам собственников, но и интересам общества.
Введение
Компания – это экономическое понятие, рассматривающее коммерческую организацию с точки зрения деловой активности, с включением в нее заинтересованных лиц (акционеров, менеджмента, служащих). Другими словами, компания есть определенный образец формальных прав и обязанностей, создана в соответствии с законом и с распределением полномочий среди ее участников и рассматривается как законное фиктивное (искусственное) лицо [1].
Попробуем дать определение компании (анатомии) как экономического понятия с использованием правовой позиции Конституционного Суда РФ.
Коммерческая организация и участие в ней есть форма коллективного предпринимательства: лицо, распоряжаясь своим имуществом, приобретает акции (долю в уставном капитале); с приобретением акций (доли в уставном капитале) лицо получает вытекающие из владения акциями (доли) имущественные права; используя свое имущество, получает часть прибыли общества в виде дивидендов; приобретая акции (долю), лицо несет риск утраты имущества, внесенного в оплату таких акций (доли), без предоставления соразмерного возмещения, так как внесенное имущество переходит в собственность организации (Постановление Конституционного Суда РФ от 10.04.2003 № 5-П). Формой реализации права на осуществление предпринимательской деятельности является и участие физических лиц, в том числе не являющихся предпринимателями, в разного рода хозяйственных обществах.
Собственник наделяется конкретными полномочиями (управленческой дискрецией), которые позволяют ему в целях достижения эффективности экономической деятельности и рационального использования активов компании как самостоятельно, так и под свою ответственность выбирать руководителя, которому доверяется управление организацией.
Руководитель (менеджмент, совет директоров), в свою очередь, несет фидуциарные обязанности добросовестности, лояльности, должной осмотрительности при управлении компанией. От качества работы органа управления зависит соответствие результатов деятельности организации целям, ради которых она создавалась. Более того, основным критерием успешного сотрудничества собственника с органом управления является наличие доверительности (фидуции) в отношениях между ними (Постановление Конституционного Суда РФ от 15.03.2005 № 3-П).
Собственник участвует в деятельности компании своим капиталом, самостоятельно принимает на себя и бремя заботы о собственном благополучии (определяя экономическую стратегию развития хозяйственного общества), в силу которого он несет риск неэффективности экономической деятельности организации, с ограничениями, которые налагаются на него действующим законодательством (Постановление Конституционного Суда от 25.05.2010 № 11-П, Определение Конституционного Суда РФ от 17.01.2017 № 1-О).
Сразу необходимо отметить сходство по своей природе корпоративных отношений в акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью (Постановление Конституционного Суда РФ от 21.02.2014 № 3-П).
Основными особенностями (признаками) компании являются: правосубъектность (активы, которые передаются компании и которые в дальнейшем используются в хозяйственной деятельности); ограниченная ответственность собственников (участвуют своим капиталом в компании); управленческая дискреция, которая делегируется менеджменту, выступающему в сделках от имени компании и действующему в интересах хозяйственного общества.
Кроме того, можно выделить еще два признака, которые свойственны коммерческой организации: бессрочность существования, а также признак, который характерен для публичного акционерного общества, – свободное обращение акций [2].
В некоторых случаях акционер имеет решающие и абсолютные полномочия в управлении компанией, используя правосубъектность – корпоративный инструмент («вуаль») для собственного бизнеса (Постановление Европейского Суда по правам человека от 31.07.2014 по делу «ОАО «Нефтяная компания «Юкос» против Российской Федерации»).
Компания – это продукт юридической техники (правовая фикция), целью которого в конечном счете является служение интересам ее учредителей-собственников (Постановление Европейского Суда по правам человека от 20.09.2011 по делу «ОАО «Нефтяная компания «Юкос» против Российской Федерации»).
Основным признаком коммерческой организации является правосубъектность, которая позволяет компании владеть активами и совершать сделки от собственного имени.
Руководитель, наделенный управленческой дискрецией, является коммерческим продуктом компании, и его шаги контролируются самим хозяйственным обществом в лице его собственников. Эффективность существования такой организации определяется элементами совместной работы – коллективного труда (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 16.11.2016 по делу № А40-51748/2016).
Кроме того, качественное управление позволяет обеспечить экономическим благом не только заинтересованных участников компании, но и общество (Апелляционный суд США по округу Колумбия от 21.01.2010 по делу «Citizens United v. Federal Election Commission»), поскольку каждый участник в компании (является частью команды) имеет мотивацию при принятии и исполнении решения.
Акционерные общества априори имеют своей целью объединение капиталов, поэтому все акционеры должны действовать слаженно, соблюдая правила корпоративной этики, осуществляя свою деятельность на принципах фидуции (доверия), в целях создания стабильной работы организации, построенной на условиях взаимного сотрудничества, с учетом надлежащей мотивации. Создание ситуации, при которой возникают внутрикорпоративные конфликты, при которых одни акционеры (или иные заинтересованные участники) необоснованно получают определенные привилегии, является недопустимым.
Механизм корпоративного управления заведомо предполагает неравноценные возможности акционеров (собственника) влиять на принимаемые обществом решения в зависимости от доли участия (пакета акций), компенсируя указанную возможность правом каждого акционера на отыскание убытков (предъявление косвенных исков), причиненных обществу (Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.03.2013 по делу № А01-1335/2012).
Другими словами, особенностью корпоративного управления является четкое разделение экономических интересов заинтересованных участников (в частности, менеджмента, отдельных собственников) и контрольных прав, связанных с мониторингом за деятельностью органов управления.
Само юридическое лицо как правовая фикция (правовая оболочка) является экономически важным элементом, поскольку реализует защиту активов (entity shielding) хозяйственного общества [3].
Важной особенностью эффективной компании является создание в ней независимого совета директоров, который смог бы блокировать действия отдельных недобросовестных участников в случаях, связанных с незаконным выводом активов из компании [1].
Активы заблокированы (lock-in), и некоторые недобросовестные участники (директора, акционеры или сотрудники) уже они не обладают полномочиями, чтобы изъять их для себя по желанию [4; 5]. Сокращая риск, связанный с авантюрными действиями в отношении имущества компании, создается ситуация по наложению ограничений на активы в компании, чтобы аккумулировать ее стоимость в будущем [6].
Ситуация с блокированием активов позволяет корпорациям преследовать долгосрочные проекты с меньшим страхом в случае их провала [7]. Тем самым создается благоприятная ситуация для инвестиций в компанию со стороны не только инвесторов, но и других корпоративных заинтересованных лиц, таких как клиенты и сотрудники, чтобы сделать свои собственные выгодные, определенные для фирмы вложения [6].
УСТАВ КАК «ДОРОЖНАЯ КАРТА» КОРПОРАТИВНОГО УПРАВЛЕНИЯ
Автор предлагает использовать в уставных или иных корпоративных документах в частности: критерии отбора членов в совет директоров, определения заинтересованных субъектов и ограничения (блокирования) сделок, включение положений о фидуциарных обязанностях (обязанности лояльности) менеджмента (члена совета директоров) во внутренние корпоративные акты.
Например, при отборе кандидатов от акционера (собственника) в совет директоров в корпоративном уставе могут быть прописаны следующие требования: указание сведений о владении акциями, о его аффилированных лицах, чтобы исключить сделки с заинтересованностью (Постановление ФАС Московского округа от 08.10.2009 по делу № А40-86489/08-136-687).
В положениях устава могут быть особенности оценки отдельных сделок и требований к менеджменту. Другими словами, устав является «дорожной картой» эффективного корпоративного управления.
В частности, руководитель при совершении отдельных сделок должен проявлять степень заботливости и осмотрительности, обязан ознакомиться с учредительными документами общества, знать о полномочиях единоличного исполнительного органа на заключение сделок и о необходимости их одобрения общим собранием участников (акционеров). Финансовая заинтересованность менеджмента в эффективной деятельности и финансовом состоянии общества и ограничения устава направлены на предотвращение реализации воли исполнительного органа общества, не совпадающей с волеизъявлением высшего органа управления общества. Кроме того, руководитель не вправе расширительно истолковывать положение устава в своих интересах и заключать сделки вопреки интересам общества и его собственников (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.07.2010 по делу № А40-6973/10-131-77).
В уставе могут быть прописаны и определенные случаи отнесения лиц к заинтересованным (Определение Конституционного Суда РФ от 02.11.2011 № 1486-О-О).
При наличии заинтересованности в совершении обществом сделки такому участнику (менеджменту, члену совета директоров) следует информировать об этом совет директоров общества и в любом случае ставить интересы общества выше собственных интересов. Под конфликтом интересов согласно сложившейся деловой практике следует понимать любое противоречие между интересами общества и личными интересами члена совета директоров, любые прямые или косвенные личные интересы или интересы в пользу третьего лица, в том числе
в силу его деловых, дружеских, семейных и иных связей и отношений, занятие им или связанными с ним лицами должностей в ином юридическом лице, владение им или связанными с ним лицами акциями в ином юридическом лице, противоречия между его обязанностями по отношению к обществу и обязанностями по отношению к другому лицу (Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.06.2015 по делу № А55-22724/2014).
Более того, устав может предусматривать так называемые подразумеваемые ограничения. То есть когда управленческая дискреция ограничена уставом компании или иными корпоративными документами по сравнению с тем, как она определена в законе, либо как она может считаться очевидной из обстановки, в которой совершается сделка (Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 22.08.2014 по делу № А04-5484/2011).
При этом допускается в некоторых ситуациях освобождение руководителя от гражданско-правовой ответственности.
Причем в уставе можно закрепить следующее положение.
В результате разумного и добросовестного исполнения своих фидуциарных обязанностей менеджмент (совет директоров) может избрать способ (выбрать экономическую стратегию развития бизнеса), который он сочтет наилучшим в интересах акционерного общества, с учетом исследования реального положения дел, исходя из вышеуказанных сопутствующих фактических обстоятельств, в пределах разумного и допустимого по условиям оборота предпринимательского риска (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 05.05.2016 по делу № А43-21107/2013). Данное положение позволяет несколько расширить управленческую дискрецию менеджменту при принятии стратегически важных решений в условиях неполного контракта.
Во внутренних документах также должны быть определены фидуциарные обязанности менеджмента (члена совета директоров, акционеров, которые влияют на принятие решений).
Фидуциарная обязанность лояльности запрещает директорам использовать свои позиции директора (обязанность неконкуренции), чтобы распределять корпоративное имущество в личных интересах.
Связанность директора обязанностью неконкуренции с юридическим лицом – это общепризнанный стандарт поведения во многих развитых странах, предполагающий, что директор не вправе без согласия участников юридического лица, совета директоров (либо иного органа, предусмотренного учредительными документами) совершать от своего имени в своих интересах или в интересах третьих лиц сделки, однородные с теми, которые составляют предмет деятельности юридического лица, а также участвовать в другом однородном юридическом лице либо исполнять там обязанности директора (Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 16.10.2015 по делу № А43-6382/2015).
В частности, создание параллельной компании с аналогичными видами деятельности и привлечение имеющихся клиентов действующей компании является одним из ярких примеров недобросовестных действий со стороны руководителя.
В основу фидуциарной обязанности лояльности заложен принцип защиты и продвижения интересов компании, и она требует, чтобы директор воздержался от любого поведения, которое могло бы навредить организации (Канцлерский суд штата Делавэр от 01.10.2012 по делу «Shocking Techs., Inc. v. Michael»).
С целью защиты и блокирования активов от недобросовестных действий в уставе можно прописать, что вложения (приобретение акций) в деятельности компании носят долгосрочный характер и их прибыльность следует оценивать с учетом долгосрочной перспективы. Руководитель должен действовать добросовестно и разумно в интересах всех акционеров, понимаемых как устойчивое повышение стоимости акционерного капитала в долгосрочной перспективе (Приказ Росимущества от 21.11.2013 № 357 «Об утверждении Методических рекомендаций по организации работы совета директоров в акционерном обществе»).
Устав является универсальным внутренним договором управления и ограничивает управленческую дискрецию менеджмента (Верховный Суд штата Делавэр по делу «CA v. AFSCME» (953 A.2D 227 (Del. 2008)).
Акционер (собственник) может максимально учесть будущие последствия от неблагоприятных действий руководителя в условиях неполного контракта (ситуации, когда невозможно прописать все требования в отдельном документе – трудовом договоре, которые могут произойти в будущем).
Впрочем, акционер обладает материально-правовым интересом в отношении тех сделок (соответственно инициировать судопроизводство), которые могут затрагивать имущественные права других акционеров компании (Определение Высшего
Арбитражного Суда РФ от 29.07.2011 № ВАС-9400/11). Сам статус акционера зависит от его согласия с участием в компании на условиях, определенных, в том числе, уставом (Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.12.2008 № 15084/08).
Поскольку акция компании является комплексным имуществом, она удостоверяет, что ее обладатель владеет частью капитала компании и соответствующими правами. Речь идет не только о косвенном вкладе в активы компании, но и о других правах, в частности о праве голоса и праве участия в управлении компанией, которое может вытекать из вида акции (Постановление ЕСПЧ от 25.07.2002 по делу «Совтрансавто Холдинг» против Украины»).
Правовая природа акции не только позволяет ее владельцу участвовать в управлении компанией, но и обязывает его занимать активную позицию, связанную с недопущением неправомерного изъятия активов.
Акционер вступает в договорные отношения с компанией, а затем и в договорные отношения с менеджментом, передавая управленческую дискрецию. Причем конструкция подобных отношений может быть прописана в учредительных документах, в частности в уставе.
Целью представленной статьи является рассмотрение существующих теорий, а также попытка объединить их и объяснить корпоративную цель. Модель командного блага использует существующие теории, органично вписывая их в универсальную модель.
СУЩЕСТВУЮЩИЕ ТЕОРИИ КОМПАНИИ
Для начала опишем недопустимость существования в современных реалиях крупной публичной компании, целью которой является не только максимизация стоимости активов (благосостояния акционеров), но и контроль стратегических решений государства.
Величина и масштаб компании для контроллеров (крупных собственников или небольшой группы собственников, которые обладают контролем) является эффективным инструментом управления. Накапливая экономическую мощь, такие организации начинают контролировать государство (например, в свое время ОАО «Нефтяная компания «Юкос»). Собственники организации, владея значительным личным богатством в масштабе страны, игнорируют различные социальные проблемы общества. Причем разделение экономических интересов и контрольных прав в таких компаниях было прозрачным. Но данное разделение нивелировало систему контроля за деятельностью компании не только другими акционерами, но и государством. Данные организации стали уклоняться от налогов, массово увольнять работников и не отвечать запросам сложившейся социально-экономической политики в стране (быть участником государственно-частного партнерства в реализации крупных инфраструктурных проектов). В результате подобная корпоративная система становится феодальной и служит интересам плутократии. Более того, концентрация богатства в руках небольшой группы собственников крупной корпорации создает в обществе проблему неравенства доходов, которая, в свою очередь, становится составляющей глубокого экономического кризиса. Тем самым реализуется «модель Франкенштейна», которую создало государство путем реализации корпоративного законодательства (Верховный Суд США по делу «Liggett Co. v. Lee» (288 U.S. 517 (1933)).
Компания – это искусственная сущность, невидимая, неосязаемая и существующая в пределах действующего корпоративного права. Кроме того, она обладает теми свойствами, которые определены в уставе (Верховный Суд США по делу «Trustees of Dartmouth College v. Woodward» (17 U.S. 4 Wheat 518 (1819)).
В частности, акционер может контролировать деятельность компании и управлять активами через цепочку других взаимосвязанных компаний.
Как подчеркивает Л. Стаут [1], корпорация – это скорее институт, нежели организм, через который реализует управленческую дискрецию совет директоров, включая права управлять активами и быть стороной договора.
Однако такое толкование корпорации как независимого института с правами могут поставить под угрозу благосостояние общества со стороны субъектов, которые создали компании [8].
Например, компания может искусственно обогащаться (валютные спекуляции), проводя ряд сомнительных операций, которые не определены как основной вид деятельности; нехарактерное существенное увеличение денежных средств на счете, которое не связано с наращиванием производственных мощностей/развитием деятельности организации. Ситуация, в которой компания совершает операции по счетам, превышающие объемы, заявленные при открытии счета, указывает на целенаправленное введение контролирующего органа в заблуждение и сокрытие истинных объемов планировавшихся операций. То есть проведение операций в объемах, значительно превышающих заявленные, квалифицируется как «неожиданное, нехарактерное для обычной деятельности компании существенное увеличение денежных средств на его счете, которые в течение небольшого периода переводятся на его счет в другую кредитную организацию или используются для целей покупки иностранной валюты (с одновременным переводом денежных средств в пользу нерезидента) либо ценных бумаг на предъявителя» (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 17.01.2017 по делу № А40-183125/16-156-1717).
Влиятельной моделью корпорации является агентская теория, или теория «принципал-агент», в контексте управленческого капитализма, которая связана с возникновением агентских отношений, когда одно лицо – агент-руководитель – было нанято другим – принципалом-собственником с целью выполнения услуги, при этом агент наделяется управленческой дискрецией [9].
В агентской теории управление осуществляется в интересах акционеров, поскольку негативные последствия в отношении их имущества (радикальное снижение стоимости акций), связанные с управлением, рассматриваются как неправомерное изъятие их собственности (Решение ЕСПЧ от 07.11.2002 по делу «Ольжак против Польши»).
Акционер, реализуя распоряжение своим капиталом (приобретая акции или долю в уставном капитале), приобрел и некоторые имущественные права, в том числе к руководству компании. У собственника возникает ожидаемый финансовый интерес к судьбе своих вложений, т.е. желание получать сведения о деятельности компании, проверять обоснованность прогнозов относительно прироста цены акций, контролировать деятельность органов управления (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18.06.2013 № 3221/13).
Интерес компании, который обеспечивается защитой субъективного права, в данном случае производен от интересов его собственников (рост акционерной стоимости), так как интересы общества не просто неразрывно связаны с интересами собственников, они предопределяются ими, и, следовательно, удовлетворение интересов компании обеспечивает удовлетворение интересов ее участников (Определение Верховного Суда РФ от 26.08.2016 по делу № 305-ЭС16-3884, А41-8876/2015).
Еще одной моделью корпорации является теория увязки договоров (nexus of contracts theory).
Данная теория рассматривает корпорацию как сеть или «связь» явных и неявных договорных соглашений между и среди различных сторон, связанных с фирмой, включая акционеров, директоров, служащих, сотрудников и кредиторов [10].
Теория увязки подчеркивает добровольный характер корпоративных отношений. Она выдвигает на первый план корпоративное разнообразие среди ее участников и механизмов управления (свобода в отношении формулировок уставов и договоров, отступая от стандартных).
Другими словами, компания рассматривается как договаривающаяся сторона в центре паутины неявных и явных договоров. Корпорация может быть договорным институтом, в котором коммерческая организация – сторона (например, устав, договоры гражданско-правового характера, трудовые договоры, долговые инструменты и акции).
Необходимо выделить еще одну модель – теорию командного производства.
Теория командного производства рассматривает компанию как команду, в которой участники вносят свой вклад в конечный результат [6]. Проект командного производства предполагает разрешение сложной задачи, когда вклады членов команды являются определенными для проекта и неотделимыми (все вклады важны для успеха проекта, лишают возможности преимущества какой-либо из сторон).
Корпоративные проекты часто вовлекают командное производство, требуя определенного для проекта вклада от инвесторов, сотрудников и других участников [6]. Подход с помощью командного производства к корпоративному праву устанавливает уникальную корпоративную особенность управления советом директоров, участники которого не могут распределять корпоративное имущество себе. Основные корпоративные члены команды (акционеры, сотрудники и другие участники, которые делают определенные для компании инвестиции) передают имущественные права команде, соединяя результат с интересами корпорации, которой «принадлежит» любой излишек, произведенный командой. Если участники правления хотят сохранить корпорацию жизнеспособной, у них есть мотивация, чтобы использовать корпоративный излишек (нераспределенную прибыль), вознаградить некоторых членов по мере необходимости, чтобы удержать их в корпоративной команде.
Модель командного производства соответственно рассматривает корпоративных директоров не как агентов акционеров, а как механизм управления, разработанный, чтобы поощрять и защищать инвестиции в командное производство.
Однако в данной модели размываются контрольные функции акционера, а также нивелируется его активная позиция в отношении защиты интересов компании.
МОДЕЛЬ КОМАНДНОГО БЛАГА
Модель командного блага предполагает активную позицию собственника (акционера) компании в отношении ее деятельности, контроля за деятельностью органов управления (Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2016 по делу № А27-22673/2015), поскольку именно собственник в силу своего статуса обладает материально-правовым интересом в отношении определения экономического смысла сделки и ее влияния, в том числе перед другими акционерами (Решение ЕСПЧ от 15.11.2011 по делу «Транспетрол, а.с.» против Словакии», Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 18.01.2017 по делу № А41-8877/15).
Данная модель представляет собой управленческую конструкцию, в которой акционер делегирует управленческую дискрецию профессиональному актору (экономическому участнику) – менеджменту, как было определено в рамках агентской теории (управленческого капитализма), оставляя за собой право контроля, тем самым реализуя механизм приоритета акционера. В рамках данной конструкции каждый из ее участников является членом команды, который не только вносит свой личный вклад в стоимость компании, но и несет ответственность перед обществом. Модель командного блага основана на принципе взаимного сотрудничества между ее участниками и фидуциарных обязанностях. Каждый из участников связан рядом договорных отношений (в рамках теории увязки договоров) [11].
Еще раз необходимо подчеркнуть, что активность при создании и контроле в данной модели должна исходить от акционера, поскольку в рамках корпоративного контроля предполагается активная позиция акционера (собственника), который должен проявлять интерес к деятельности компании, действовать с должной степенью заботливости и осмотрительности в осуществлении своих прав, предусмотренных законодательством, в том числе участвовать в управлении делами общества, проведении общего собрания, ознакомлении со всей документацией общества (Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 24.06.2016 по делу № А45-18118/2015, Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 26.04.2013 по делу № А75-1719/2012).
Причем активная позиция собственника, в том числе при построении модели командного блага, должна быть закреплена во внутренних корпоративных документах.
Конечной целью компании становится достижение не только корпоративного блага (рост благосостояния собственников), но и экономического блага общества. Ряд социальных программ, реализуемых государством, зависит в том числе от налоговых и иных обязательных платежей. В противном случае, если организация будет действовать исключительно в интересах корпоративного блага (как эгоистичный актор), мы скатимся снова к «монстру Франкенштейна».
Интересным представляется позиция Верховного Суда США по делу «Burwell v. Hobby Lobby Stores, Inc.» (134 S.Ct. 2715 (2014)) в отношении определения современной компании и современного корпоративного законодательства.
Корпорация является формой организации, которая используется людьми для достижения желаемых целей. Корпоративное право определяет права и обязательства людей (включая акционеров, служащих и сотрудников), которые, так или иначе, связаны с корпорацией.
В дополнение к цели в достижении роста акционерной стоимости (shareholder value) необходимо обслуживание общественных интересов, а именно создание блага, которое служит благотворительным, религиозным, научно-литературным и образовательным целям, вне исключительно финансового интереса акционера.
В свою очередь, главная цель корпоративного права – не требовать, чтобы коммерческие компании преследовали в качестве своей цели прибыль за счет и в ущерб другим направлениям общественной жизни. Другими словами, необходимо ориентировать, чтобы компании преследовали гуманитарные и иные альтруистические цели, наряду с ростом благосостояния своих акционеров. Участвовали как активный актор, наряду с государством, через механизм государственно-частного партнерства в проектах по контролю за загрязнением окружающей среды и энергосбережению. Если коммерческие организации могут преследовать такие достойные
цели, нет причин для волнений, что они превратятся в «монстра Франкенштейна».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключение необходимо отметить, что достижение конечных корпоративных целей, выстраивание наиболее подходящей модели с определением прав и обязанностей ее участников возможны при написании устава. Данный документ позволит не только выстроить необходимую модель, но и произвести отбор надлежащих кандидатов в органы управления. Активная роль в построении компании отводится акционеру (собственнику), которому будут вменяться фидуциарные обязанности.
Особое внимание необходимо обратить на цель создания коммерческой организации. В современных реалиях компания должна обслуживать не только интересы своих акционеров, но и интересы общества, создавая публичное благо.
Литература
1. Stout L. Corporate Entities: Their Ownership, Control, and Purpose // Working paper. Cornell Law School. 2017, pp. 1–21.
2. Schwartz A. The Perpetual Corporation // George Washington Law Review. 2012, vol. 80, pp. 765–830.
3. Hansmann H., Kraakman R., Squire R. Law and the Rise of the Firm // Harvard Law Review. 2006, vol. 119, pp. 1335–1403.
4. Blair M. Locking In Capital: What Corporate Law Achieved for Business Organizers in the 19th Century // UCLA Law Review. 2003, vol. 51, pp. 387–455.
5. Ciepley D. Beyond Public and Private: Toward a Political Theory of the Corporation // American Political Science Review. 2013, vol. 107, pp. 139–158.
6. Blair M., Stout L. A Team Production Theory of Corporate Law // Virginia Law Review. 1999, vol. 85, pp. 248–328.
7. Stout L. The Corporation as Time Machine: Intergenerational Equity, Intergenerational Efficiency, and the Corporate Form // Seattle University Law Review. 2014, vol. 38, pp. 685–723.
8. Millon D. Theories of the Corporation // Duke Law Journal. 1990, vol. 1990, pp. 201–262.
9. Jensen M., Meckling W. Theory of the Firm: Managerial Behavior, Agency Costs and Ownership Structure // Journal of Financial Economics. 1976, vol. 3, pp. 305–360.
10. Hayden G., Bodie M. The Uncorporation and the Unraveling of «Nexus of Contracts» Theory // Michigan Law Review. 2011, vol. 109, pp. 1127–1144.
11. Луценко С.И. Контуры модели командного блага в корпоративном управлении // Современное право. – 2017. – № 1. – С. 10–17.
